Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Роман Григорьевич Подольный — автор, редактор, составитель антологий. По основной специальности историк. Долгое время вел раздел фантастики в журнале «Знание — сила». В фантастике дебютировал в 1962 году.
Герой, журналист Рюрик Варзин, обнаружил старинный документ, свидетельствующий, что Ньютон превращал олово в золото. Для этого он использовал искусственные шаровые молнии с нейтронным излучением. Т.к. при производстве золота от лучевой болезни гибли люди, Ньютон разрушил свою машину и не опубликовал результаты.
отрывок из произведения:
— ...Здравствуйте. Меня зовут Рюрик Андреевич, — сказал я, пожимая плотную теплую ладонь. Мы вышли в редакционный холл, чтобы не мешать моим соседям по кабинету. В холле этим поздним зимним утром было еще полутемно, я зажег свет и вгляделся в посетителя. Солидный, приглаженный, полный, но нетолстый, модно одетый, но без намека на желание обогнать моду, хмурый, но чуть-чуть, уж никак не мрачный. И портфель был весь в хозяина — объемистый, но не настолько, чтобы показаться кому-то чересчур большим.
— Понимаете... Видите ли... Я не очень умею говорить. Я нашел путь... к закону, закону... по которому делаются открытия. Я нашел гомологичные ряды открытий. Однородные то есть.
Я успокоился. Это было уже типично, ошибки быть не могло.
— Простите, кто вы по профессии, уважаемый товарищ?
— Учитель... учитель рисования.
Все было ясно. Требовалось только решить, что в данном случае будет гуманнее — потратить полчаса, пытаясь разъяснить человеку его заблуждения, доводя его до белого каления, ярости, истерики и бог знает чего еще; или спровадить под чисто формальными предлогами. Последнее сэкономит и время и нервы. Во всяком случае, мне. А он все равно обречен. Вон как глаза-то горят.
— С открытием — это не к нам, — сказал я. — К нам только с популяризацией открытий. А первый рассказ об открытии должен быть в журнале научном. Иначе к открытию отнесутся несерьезно. Есть же «Вестник Академии наук», «Вопросы философии». Там вас и поймут лучше. И статью там можно напечатать солидную, не то что у нас. Гонорар там, правда, меньше...
— Да я ведь... ей-богу... не ради гонорара! — он поднял ко мне свое порозовевшее лицо. — Я о гонораре и не думаю.
— И напрасно, — раздался серьезный голос Гришки Строганова. Он стоял у входа в холл, тщательно обминая сигарету, казавшуюся крошечной в его могучих пальцах. — Пушкин вот о нем думал... И Достоевский тоже, — добавил он после паузы. — А уж Гоголь и Гейне... — Гриша не договорил, сам себе заткнув рот сигаретой.
На несколько секунд я получил свободу слова и обрушил на посетителя добавочную груду громких имен.
— Но это же все писатели, — прохрипел учитель, уже полузадавленный. — А ученые...
— Хе-хе, дорогой товарищ, — Гришка наконец разжег сигарету и снова получил возможность говорить. — Белл, создатель телефона, судился из-за денег, Эдисон...
— Они изобретатели!
— Ньютон, Гаусс, Менделеев, Якоби, — имена пулеметной дробью сыпались из Гришкиного рта.
Учитель вздохнул, извинился, кое-как открыл свой портфель, путаясь в ремешках и замочках, засунул в него приготовленную было рукопись, закрыл его — по-моему, только на правый замочек, — попрощался и побрел к двери, нелепо отставив чуть назад руку с тяжелым перекошенным портфелем...