Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Серафимович (настоящая фамилия — Попов) Александр Серафимович (1863-1949), прозаик. Родился 7 января (19 н.с.) в станице Нижне-Курмоярской. Области Войска Донского, в семье казачьего есаула. Детские годы провел в казачьих полках в Польше. В 1873 семья вернулась на Дон в станицу Усть-Медведицкую.Смерть отца и материальные лишения осложнили жизнь, но гимназию окончил и в 1883 поступил на математическое отделение физико-математического факультета Петербургского университета.Вернувшись на Дон (1890), установил связи с местными народовольческими группами, ведущими пропаганду среди рабочих.
Впечатления от ссылки нашли отражение в его первых рассказах — «На льдине»(1889), «Снежная пустыня», «На плотах» (1890), отмеченных Успенским и Короленко. В эти годы работает в провинциальных изданиях «Донская жизнь», «Приазовский край», живет уроками. В 1901 выходит первая книга Серафимовича — «Очерки и рассказы», — решившая судьбу писателя: он переезжает в Москву (1902) и всецело отдается литературной и журналистской работе.
В 1930-е Серафимович выступил с серией очерков о коллективизации — «По донским степям», с рассказами о прошлом и настоящем.
Во время Отечественной войны, несмотря на свой преклонный возраст — более 80 лет, — выезжал на фронт в район Орловской битвы. Умер А.Серафимович в Москве 19 января 1949.
отрывок из произведения:
...Это было в восемнадцатом году, По кочкам и корневищам долго ехал Сергей. Куда ни глянешь, пни вырубок или глухие, молчаливые сосны.
Дикое место. От железной дороги сто пятьдесят верст.
Вот наконец и деревня, — в снегах на горе..
Внизу речка застыла, лишь черные полыньи дымятся. Кругом сизые от мороза леса, — раздолье!
У большой избы ямщик постучал кнутовищем.
Вышла баба в перетянутом ремнем тулупе, в треухе и в штанах.
— Агитатора из городу вам привез, — сказал ямщик, показывая кнутом на Сергея.
— На кой он нам!
Повернулась, отворила ворота и сказада:
— Въезжайте во двор. Лошадь в сарай заведи, теплее будет, а сами идите в избу, погреетесь.
Сергей с ямщиком сидят распаренные в жарко натопленной избе и тянут, обжигаясь, чай с блюдечек.
А уж полна изба набилась баб — и молодые, и старухи, и девки.
«Да все ядреные какие, девки-то, кровь с щлоком. Ишь глазами блестят... — подумал Серге|, схлебывая с блюдца и прикушивая медком. — И все в штанах да в треухах, по-мужичьи».
— А чего же у вас мужиков-то не видать?
— Все мужики пропали, — сказала старуха, глядя в угол.
— Жанихов теперича ни одного, — печально засмеялись девки.
— Один мужик па разводку остался, да и тот безъязычный.
— Как так?
— Ды так. Пришел енерал Колчак и давай сгнущаться над народом — ды тянут, ды разоряют, ды бабам нет житья, сколько девок перепортили. Мужики терпели, терпели да все убсглп к балшавикам. А из них роту энти сделали. Ну, наши и стали бигь Колчака. Выгнали из деревни и погнали. Страсть наклали оно. А потом, слышим-послышим, все наши полегли под одним городом. Брали город у Колчака, все полегли до единого.
В избе стало тихо. Курлыкал самовар, да за печкой сверчок т ренькал.
— Чего же вы все мужиками оделись?
— Нужда загнала. Лес ли рубить, алп какую чижолую работу, где же в юбке — не справишься.
— И девки в портках, — сказал ямщик, показывая зубы изза блюдца с дымящимся чаем.
Девки весело засмеялись, блестя глазами:
— А чем же мы хуже вас?
— Ну, ладно, — сказал Сергей, отодвигая чашку, — делу — время, потехе час. Кто у вас председателына совета?
— Да она же, — указали на краснощекую коренастую хозяйку избы.
— Так сбей сход, а я поговорю с вами. Я из города прислан от партийного комитета.
— Да мы почитай все тут. А каких нету, в лесу делянки рубят либо сено с лугов возят. А об чем говорить-то будешь?
— Обо всем: об совехской власти, о разрухе, о коммуне...
...Это было в восемнадцатом году, По кочкам и корневищам долго ехал Сергей. Куда ни глянешь, пни вырубок или глухие, молчаливые сосны.
