Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Действие романа происходит в наши дни, летом и в начале осени 2001 года.
Главный герой зарабатывает на жизнь, выдавая себя за сильного мага или экстрасенса. Но постепенно он осознает, что его заклинания на самом деле срабатывают. Его магия, к которой он сам поначалу относился несерьезно, каждый раз приносит реальную пользу — или реальный вред. Он обнаруживает у себя совершенно необычные для человека способности. Эти способности необычны даже для настоящего экстрасенса или мага. В поисках истины он проникает в иные, нефизические миры. Там он узнает, что на самом деле он вообще не человек, а лишь неизвестное, подобное человеку существо, оставленное на земле для определенной, но пока неясной цели.
отрывок из произведения:
...Подходя к дому, я увидел летящего человека. Он летел, как мне показалось, прямо над моей головой, растопырив руки и совершенно беззвучно. Мгновенье замерло, как будто освещенное фотовспышкой. Мне даже показалось, что он завис и не движется. В его позе не было ужаса или напряжения, он напоминал любопытного ныряльщика над морским дном. Еще секунда — и он грохнулся в кусты между деревьев и стал невидим. Вечер струился теплым ветром; мирно вращались стрижи; пульсировала тихая музыка из окон. Я посмотрел вверх. Наверняка он выпал из одного из верхних этажей.
Подходили люди: молодая пара, пьяница, лицо которого плавно перетекало в нос неестественной бледности, женщина с младенцем неприятной наружности. Неприятной наружности — это относится к ним обоим. Еще пара непримечательных мужчин. Мужчины раздвинули колючие кусты и мы увидели полуголое тело, с виду совсем целое.
Мертвый человек стоял на корточках; голова была опущена. Он свалился прямо в куст и теперь ветки не давали ему упасть. Загорелая очень худая спина, ни жира, ни мышц; оттенок загара серый, землистый, нездоровый. Какая разница, здоровый или нет? — теперь это тело, возможно, ещё теплое, не имело никакого отношения к здоровью. Вот так мы живем и вот так мы умираем. Секунда — и кто был всем, стал ничем. Или по-другому: кто был никем, тот стал ничем. Может быть, движение крови ещё не совсем прекратилось, ещё сокращается кишечник, проталкивая пищу, бывшую с утра такой вкусной, ещё растут волосы и ногти, ещё бурлит в крови бешеный всплеск адреналина, ещё мозг, задыхаясь, глотает последние пузырьки кислорода, а душа уже говорит последнее <прощай> своему бренному обиталищу и расправляет онемевшие крылья для полета. Самое сложное создание природы, вершина творения начала превращаться в прах. Кто-то уже вызвал милицию.
Милиция явилась быстро и меня попросили остаться, чтобы что-то подписать. Эксперт осторожно ощупывал тело, приподнимал конечности, диктовал фразы о невыраженном пока трупном окоченении, о предполагаемом времени смерти и прочее в том же духе, а я думал о том странном обстоятельстве, что эту смерть я ждал и почти что мог предсказать, хотя не знал ни усопшего, ни событий его жизни. Это довольно трудно объяснить, но, если вы встречались с подобными феноменами, вы меня поймете.
Все началось дней десять или двенадцать назад. Символы этой, в то время ещё будущей, смерти начали просачиваться в мою жизнь. Первое, что я могу вспомнить — это уличная выставка картин, где я оказался совершенно случайно. Одна из картин изображала именно это мертвое тело, то есть, предсказывала будущее почти на две недели вперед. Я умею запоминать образы, это часть моей работы. Я совершенно уверен, что десять дней назад на картине неизвестно какого художника я видел именно это тело, именно в этой позе; я видел именно этот больной оттенок кожи, именно этот вечерний свет в колебании зеленоватых теней. Картина называлась <молящийся в траве> или <молитва среди трав>. Что-то в этом роде. Еще тогда я остановился и обратил внимание на чуть неестественную, какую-то болезненную позу склоненного тела, странный выворот локтей и ступней. На удивительный, гипнотизирующий оттенок зеленого цвета. Именно этот оттенок зелени сейчас создавали проблески вечернего солнца сквозь неплотную листву молодой березки. Я попытался вспомнить детали той картины: засыхающие высокие ветвистые травы, скорее осенние, чем летние, цветная мутность по краям, и в небе, за головой молящегося, висит блестящая металлическая сигара, ярко освещенная заходящим солнцем. Неопознанная летающая чепуха. Вот и все. Я скорее поверю в деда мороза, чем в летающие тарелки...