Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Повести Геннадия Гора написаны в конце двадцатых — начале тридцатых годов прошлого века. Изящная фантазия соседствует в них с точно выписанной реальностью советской, набравшей силу эпохи. Знаменательно, что писатель в поздние годы своей жизни стал наставниками молодой «ленинградской школы» прозаиков.
отрывок из произведения:
...Дома состояли из одних глухих стен. Очевидно, все окна выходили во двор.
Здесь нельзя было отличить тротуар от мостовой, улица напоминала болото.
Они шли под ручку, осторожно обходя лужи. Он молчал, бессмысленно наблюдая свои ноги, месившие грязь. «О чем я могу с ней говорить».
При свете одинокого фонаря ему все-таки удалось разглядеть её лицо: узкое, с большими глазами.
Вышли на площадь. Трамвайный столб. Огни. Извозчики.
Стоял милиционер, сонно прислонившись к церковной ограде.
Тогда они испуганно повернули назад. Он ускорял шаги, волоча ее за собой. Они почти бежали.
— В таком случае, — сказала она, — пойдем ко мне. Я тут близко. Озяб, миленький? Меня зовут Клеопатра.
«Какое египетское, — подумал он, — имя». Они вошли в калитку полуразвалившегося дома, поднялись в третий этаж.
— В Западной Европе, — попытался он заговорить на лестнице. У него ничего не вышло. Его голос, хриплый от волнения, застрял в горле. Она уже звонила.
Со свечкой в руке дверь открыла старуха.
— Опять студента, — хрипло сказала старуха и остановилась на пороге, загородив им путь. Свеча освещала ее морщинистый нос.
— Узнала бы вперед, есть ли у него деньги.
Она выпятила живот. За спиной ее, как черная стена, не пускала темнота.
Студент — он был филолог — вспомнил арабскую сказку из «Тысячи и одной ночи»: старуха, заманивавшая убивать людей, и ее дочь-красавица.
Стало жутко.
Они прошли в пустую комнату, в которой стояла кровать.
Ему показалось что комнаты не было. Была одна кровать, огромная, как автомобиль.
— Будем спать, миленький? — спросила Клеопатра и потушила свет.
Он лежал рядом к стенке. Клеопатра уже спала. Он переворачивался с боку на бок.
Под ним была солома, жесткая как проволока.
Его укусил клоп. Это был первый клоп, за которым последовали все остальные. Несметное количество клопов ползло у него по спине, по ногам, по лицу, беспощадно кусаясь.
«В Западной Европе, — вспомнил он, — есть публичные дома, прекрасно приспособленные для нужд студенчества».
Клопы набивались в уши. Клопы лезли в нос. В окне застряла луна.
«В Западной Европе»… — подумал он с бешенством и вскочил с кровати на пол. Пол был холодный, как металл. Клеопатра спала...