Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
«Энтони Джон» (Anthony John, 1923) — последний роман Джерома К. Джерома. Перевод 1926 года под ред. Г. Дюперрона.
отрывок из произведения:
...Энтони Джон Стронгсарм — не смешивать с его отцом, которого звали Джон Энтони — родился в глухой улице Мидлсбро приблизительно за сорок пять лет до того момента, когда было начато настоящее повествование. Первые полминуты своей жизни он лежал на вытянутой руке миссис Плумберри, не двигался и не дышал. Очень молодой врач нервничал, потому что он впервые принимал роды самостоятельно и не знал, за кем смотреть — за ребенком или за матерью, и бессознательно отдал предпочтение второй. Он угадывал, что в бедных кварталах Мидлсбро детей было очень много и что они обычно не являются такими уж желанными. Мать, женщина с толстыми щеками и тонкими губами, лежала с закрытыми глазами, конвульсивно теребя руками простыню. Доктор наклонился над нею, нерешительно вертя в руках шприц.
Тут он услышал позади себя два громких шлепка и после второго — рев, правда, слабый, но ясно выражавший негодование. Доктор повернул голову. Ребенок энергично двигал ножонками.
— Вы всегда так поступаете? — спросил он.
Он был с самого начала рад, когда узнал, что миссис Плумберри будет помогать ему, так как он знал ее как опытную акушерку.
— Это им помогает, — объяснила мистрис Плумберри, — я думаю, они не любят шлепки и хотят об этом заявить, а перед тем как завыть, они должны набрать воздуху в легкие.
Она была женой фермера из пригорода и занималась практикой только в зимние месяцы. Остальное время, по ее словам, посвящала свиньям и курам. Она любила всяких животных.
— Это инстинкт борьбы за существование, — предположил доктор. — Курьезно, как рано он начинает проявляться.
— Если он вообще проявляется, — добавила миссис Плумберри, продолжая свою работу.
— Разве он не всегда проявляется? — удивился молодой доктор.
— Нет, не всегда, — ответила миссис Плумберри, — некоторые спокойно лежат и ждут смерти. В прошлом марте я потеряла четырех щенят из помета в одиннадцать штук. Эти четверо лежали утром, когда я пришла, и как будто вовсе не интересовались своей судьбой, остальные их задавили.
Ребенок теперь удобно лежал на широкой руке миссис Плумберри, сложив ручки и мирно дыша. Доктор посмотрел на него и улыбнулся.
— Кажется, теперь он начал хорошо дышать, — сказал он.
Миссис Плумберри подняла веко ребенка большим и указательным пальцами и снова опустила его. Ребенок ответил сильным пинком ноги.
— У него замашки энергичного человека; надо надеяться, что он таким и останется. Не будет ли лучше положить его к матери, так через полчаса?
Женщина с закрытыми глазами вероятно, услыхала, что говорили, и попробовала поднять руки. Доктор опять наклонился над нею.
— Я думаю, это будет возможно, — ответил он, — делайте, как вы найдете нужным. Я вернусь через час или около этого.
Доктор начал надевать свое широкое пальто. Он посмотрел на женщину, лежавшую в кровати, на бедную комнату и на грязную улицу за окном.
— Я иногда удивляюсь, почему женщины не бастуют в этом отношении. Чего они ждут хорошего?
Эта мысль неоднократно приходила и в голову миссис Плумберри, так что она не была поражена настолько, насколько следовало бы.
— Каждая женщина, — сказала она, — ждет, что именно ее отпрыск влезет на спину другим.
— Возможно, — согласился молодой доктор. Он тихо закрыл за собою дверь. Миссис Плумберри подождала, покуда женщина на кровати открыла большие глаза, и положила ей тогда в руки ребенка...
...Энтони Джон Стронгсарм — не смешивать с его отцом, которого звали Джон Энтони — родился в глухой улице Мидлсбро приблизительно за сорок пять лет до того момента, когда было начато настоящее повествование. Первые полминуты своей жизни он лежал на вытянутой руке миссис Плумберри, не двигался и не дышал. Очень молодой врач нервничал, потому что он впервые принимал роды самостоятельно и не знал, за кем смотреть — за ребенком или за матерью, и бессознательно отдал предпочтение второй. Он угадывал, что в бедных кварталах Мидлсбро детей было очень много и что они обычно не являются такими уж желанными. Мать, женщина с толстыми щеками и тонкими губами, лежала с закрытыми глазами, конвульсивно теребя руками простыню. Доктор наклонился над нею, нерешительно вертя в руках шприц.
294 кб
167 кб