Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Наталья Гвелесиани. Родилась в 1967 г. в бывшем Союзе. Окончила филологический факультет Тбилисского университета им. И.Джавахишвили. Автор романа «Дорога цвета собаки», повести «Уходящие тихо», рассказов — представленных на сайтах «Русская фантастика», «Топос» и др.. Живу в Тбилиси.
Не принадлежу к каким-либо лит. — эст. направлениям. Лауреат литературной Премии им. Марка Алданова (за повесть «Уходящие тихо»).
...Я никогда не любил комнатные цветы. Но это было дерево — неизвестное, вечнозеленое,похожее на цветок тем, что нашло пристанище в глиняном горшке, а деревья я как-то привечал, выделяя из безразличной, в общем-то, природе. Из-за запотевшего стекла количество веток, которые я воспринимал как отдельные цветки, казалось большим, чем на самом деле — они переплетались,смешивались, превращались ближе к сумеркам в густую, темную, почти неразборчивую массу. Они — «цветы» дерева — обитали в незнакомом доме за стеклом невысокого окна, где подоконник был вровень с моим плечом и, возвращаясь каждый вечер с утомительной работы тропой случайных прохожих, я замедлял шаг и произносил про себя: « Добрый вечер «, не называя при этом объект обращения. Да и к кому я мог обратиться — к дереву, цветку, неразборчивой массе? Иногда после этой фразы, слышимой и необходимой только мне, я задерживался в волокнистом свете люстры. Сочетание влажного оконного стекла, сжавшего корни растения и электрического света, мгновенно проникавшему повсюду без промаха, вызывало внезапную пронзительную тревогу, непонятно к чему относящуюся. И я опасался следующего шага — шага к влекущему меня дому, шага от дома, шага мимо дома ... Я знал, что опасаюсь не за себя. Сильный и хрупкий аромат Дерева, который я угадывал сквозь стекло, не должен был смешиваться с обычными запахами: моим — аптечным, — и чужими, что собрались в складках моей одежды за долгий день: запахами сигаретного дыма, духов, незначимых слов, других — оболгавшихся — цветов — заложников канцелярских кабинетов. Мне хотелось говорить в своих мыслях « Добрый вечер «все тише, чтобы не задеть в себе самом ни одной струнки, только мне необходимой и слышимой — здесь все было поставлено на карту, все могло прозвучать диссонансом. Здесь можно было умереть в бою с нарушителем границы Дерева — сладкой смертью стража. Но это был не мой путь. Я просто желал Ему хорошего настроения — неизменно, несгибаемо. И уходил, простояв под окнами не более минуты, желая еще не привлечь внимание хозяев. Или желая его привлечь. Я не знаю. Слишком велика была моя радость (и откуда она взялась — такая невыдержанная, диссонансная?), когда за приоткрывшейся створкой возникла высокая, прямая фигура — это был взрослый человек с сердцем ребенка, а потому пол его был неважен — и рука изысканно тонкая, с сильными и хрупкими пальцами протянула прозрачный целлофановыйпакет, куда был уложен некоторое время назад большой «цветок» — саженец заветного Дерева, отделенный от их общего корня специально для меня.
Я не сумел загасить кипучую радость, только мне, впрочем, необходимую и слышимую, и это, как видно, послужило причиной тому, что стекло нечаянно вывалилось, хотя створкой вовсе и не хлопнули, а всего лишь неловко выпустили из рук, позабыв о сквозняке. Ринувшись наружу, стекло распадалось дольше обычного, словно продлевая мгновения, на которые происшествие вырвало меня из будней, а после плотно усеяло осколками границу между мной и Деревом, что осталось в доме неповрежденным, все тем же — не близким и не далеким...