Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Инара Озерская. Родилась в Риге. Писатель, журналист. Первая книга стихов «Там» — 1993, прием в Латвийский Союз писателей — 1994, публикации в журналах «Даугава» (Рига), «Шпиль» (Рига), «Черновик» (Москва), «Крещатик».
отрывок из произведения:
...Сначала я спросила Эйнфелде, в какой момент она сама почувствовала, что стала известным композитором. Догадываюсь, что Майя из тех людей, которые всегда недовольны достигнутым, и искренне неспособны оценить свои успехи. И должна признаться, я допустила глупость, оговорилась, спросила о «популярности».
Эйнфелде меня тут же одернула, сказав, что слово «популярность» вряд ли применимо к академической музыке. Хотя бы потому, что академическое искусство у нас непопулярно. Не рекламируется, не рецензируется, находится вне магистральной линии потребительского интереса.
«Но на отсутствие внимания со стороны музыкального сообщества я не могу жаловаться», — добавила Эйнфелде.
Да, действительно, ее симфония звучит уже второй раз, записана на диск в серии, выпущенной в связи с юбилейным для латвийской симфонической музыки годом.
В 1997 году ее произведение «На самом краю земли...» победило на международном конкурсе, проводившемся в США. После чего эта камерная оратория исполнялась в престижнейших европейских концертных залах, в том числе в Альберт-холле. В конце прошлого века композитор получила и премию Латвийского фонда культурного капитала.
Кроме того, по мнению Эйнфелде, она может гордиться тем, что на восьмисотлетие Риги Латвийский государственный хор заказал ей крупное произведение — «Литургию», которая прозвучала в Домском соборе.
Собственно говоря, на том концерте меня с ней и познакомили.
И я услышала «Литургию», непохожую на все произведения этого жанра. Скорее музыкальное переживание того, что человек испытывает во время церковной службы. Эмоции осмысленные, очищенные до звенящей ясности.
С тех пор и по сей день я никак не могу дать правильное название тем ощущениям, которые вызывает и у слушателей, и у исполнителей ее музыка. А говорила я об Эйнфелде со многими: и с музыковедами, и с исполнителями, и с ее коллегами-композиторами. Помнится, после премьеры ее симфонии случайно встретила в лесном массиве Межапарка немецкого блюз-музыканта, который, обсуждая произведение, то вздыхал, то глаза отводил. Что характерно, отношение к музыке Эйнфелде и делятся на два разряда: или восхищаются с несколько потерянным видом, или яростно отстаивают свое полное непонимание...