Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Эссе Михаила Эпштейна, написанные им за 27 лет и охватывающие опыт жизни на двух континентах — это опыт размышления о русской и американской культурах, путях их взаимодействия. Эти тексты образуют своеобразную картографию культурных границ и исторических рубежей: между Россией и Америкой, между Россией и СССР, между коммунизмом и капитализмом, между повседневными мелочами и поэтическими символами, между частной жизнью и имперским сознанием, между национальной природой и сверхтехнологиями будущего.
отрывок из произведения:
...Нулевой цикл, как известно, — это совокупность подготовительных работ при закладке нового здания. Проводятся теплотрассы, водопровод... Вот и нынешнее десятилетие, означенное тремя нулями, — это своего рода нулевой цикл нового столетия и тысячелетия. Прокладываются стилевые трассы, чтобы новая эпоха получила надежную систему смыслообмена со всеми предыдущими.
Теперь уже очевидно, что последняя треть прошлого века войдет в историю культуры под именем постмодернизма. Но имя это, обросшее множеством славных преданий и злых сплетен, звучит все глуше и глуше, почти уже ностальгически. Многое из того, что постмодернизм привнес в культуру, остается в ней, но теперь восполняется тем, что в предыдущее тридцатилетие было отвергнуто и утрачено. Остаются цитатность и интертекстуальность, ирония и эклектика, сомнения в универсальности всяких канонов и иерархий. Однако постмодернизм застывал на уровне знаковой игры, розыгрышей, перевертышей, перекодировок, — игры, которая не признавала ничего вне себя. К концу 1990-х она продолжалась уже по инерции, рядом с реальностями, которые бросали ей вызов: первая война в Ираке, Чечня, расчленение Югославии... Просто все это происходило далеко от США и «главными» теоретиками во внимание не принималось, вернее, осмыслялось все еще вполне постмодерно, как совокупность телеуправляемых событий, информационных игр, обогащающих опыт телезрителей. И тогда границы игры обозначились жестко, перфолентой взрывов. Времяраздел прошел через 11 сентября 2001 г. На следующий день, в статье «Взрыв, а не всхлип», у меня так выразилось ощущение исторического момента:
«С хронологической точностью можно констатировать, что в 10 ч. 28 мин.
11 сентября 2001, с крушением двух башен-близнецов Всемирного торгового центра <...>, закончилась эпоха постмодернизма. <...> Реальность, подлинность, единственность — категории, которыми было принято пренебрегать в поэтике постмодернизма, основанной на повторе и игре цитат, на взаимоотражении подобий, — жестоко за себя отомстили».
Так наступил конец «прекрасноватой» эпохи — кстати, и «красноватой» тоже. Нынешний нулевой цикл жадно вбирает в себя все то, что выпало из той эпохи: вопросы жизни и смерти, будущего и вечного, любви и страха, надежды и раскаяния. Это новое состояние культуры — после падения башен-близнецов, после Норд-Оста и Беслана — уже «не читки требует с актера, а полной гибели всерьез». Обострилось ощущение телесной уязвимости каждого человека и человечества в целом, вернулось и даже усилилось ощущение единственного, неповторимого, всамделишного, неподвластного никаким симуляциям. Понятие «реальность» уже не кажется таким смехотворно-устаревшим, как 10-20 лет назад. Вдруг заново открылось вроде бы самоочевидное: вопреки коммунистической и постмодернистской доктринам, заменимых нет.
Вообще тональность и визуальность взрыва, его архетипика-апокалиптика входят в плоть и кровь нашего времени. Все взрывается: дома, посольства, самолеты, машины, корабли, поезда, начальники, рядовые, города, державы... Взрывчатость — в основе современной экспрессии. Эксплозиvв — вот ведущий стиль нашего времени (»взрыв» — explosion, соответственно стиль — explositivism, эксплозитивизм, в рифму позитивизму, но по смыслу — наоборот). «Большой взрыв» 2001-го породил вселенную третьего тысячелетия, своей расходящейся волной определил динамику современной цивилизации. Хотя и до него, в 1990-е, распространялась эта волна, от Чечни до Югославии, но, сжавшись в центре мировой столицы, в первый год нового столетия и тысячелетия, она упруго, с умноженной силой отдачи разошлась по всему миру...
...Нулевой цикл, как известно, — это совокупность подготовительных работ при закладке нового здания. Проводятся теплотрассы, водопровод... Вот и нынешнее десятилетие, означенное тремя нулями, — это своего рода нулевой цикл нового столетия и тысячелетия. Прокладываются стилевые трассы, чтобы новая эпоха получила надежную систему смыслообмена со всеми предыдущими.
