Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
У него было много имен: Медуза Горгона, Фальстаф, Волк, Ave, Фома Опискин... Но в блеске искрометного таланта он всегда был неповторим — король юмора и сатиры своего времени, иронично тонкий наблюдатель и виртуозный мастер слова, создатель знаменитого журнала «Сатирикон», объединивший вокруг себя целое созвездие талантов. Человек, который насмешил всю Россию — писатель Аркадий Аверченко.
Из сборника «Чудеса в решете», Санкт-Петербург, 1915 год.
отрывок из произведения:
...На глухой улице южного городка стоял дом с садом, принадлежащей Ивану Авксентьевичу Чеботаренку.
Мой приятель, столичный художник Здолбунов и я — мы гостили у тароватаго Чеботаренка весь май месяц и часть июня.
Хорошо было. Цвела сирень, цвела акация, цвело все, на что только падали жаркие поцелуи солнца, и все мы ходили, как полупьяные.
В день именин хозяина, вечером, когда луна залила серебристо-зеленым светом сирень в саду и тополя, я ушел от гостей в свою комнату, бросился на кровать и долго лежал так, часто и сильно дыша ароматом щедрой сирени, доносившейся из открытого, выходившего в сад, окна.
Хорошо было. Я в этот момент никого не любил и, вообще, в это время никого не любил, но чувствовал, что скоро полюблю сильно, сокрушающе и что эта любовь будет счастливая, долгая. Запах сирени может многое рассказать, если в него, как следует, вникнуть.
За окном раздался голос моего приятеля, художника:
— Вот тут скамеечка есть. Тихо, безлюдно, и сирень безумствует кругом. Сядем, Марья Николаевна.
Женский голос поправил:
— Какая я вам Марья Николаевна?! Я Ольга Николаевна. Неужели вы еще не запомнили?
— Я-то не запомнил?! Таковский я, чтобы не запомнить. Нет, я запомнил, но только вам больше идет имя — Маруся. Марья Николаевна.
— Да уж вы сумеете вывернуться, знаю я вас.
— Какие у вас холодные руки, Ольга Николаевна.
— А вы откуда знаете?
— Да я одну из них взял.
— Зачем же вы это делаете? Оставьте; не надо.
— Почему не надо? А, может быть, я хочу поцеловать вашу руку.
— Это совсем лишнее.
— Нет, не лишнее. У вас красивые руки, Марья Ник… Ольга! Ольга Николаевна!!
— Ну, уж нашли тоже красоту. Вероятно, всем женщинам говорите одно и то же.
— Если бы все женщины были похожи на вас, я бы говорил им то же самое.
— А что же, я разве не такая женщина, как другие?
— Вы? Вы особенная. В вас есть что-то такое… что-то, знаете, такое… — Ой, руке больно. Не жмите.
— Ну, ничего. Я ее поцелую, все и пройдет.
— Знаете, почему я держу вашу левую руку, a не правую?
— Почему?
— Левая ближе к сердцу.
— Так вы говорите — какая я?
— Вы? Особенная какая-то.
Пауза. Потом раздался притихший голосок Ольги Николаевны:
— Странно. Это говорите не вы первый.
— Ну, вот видите! Какие у вас красивые плечи.
— Оставьте. Ну, так что же во мне особенного?
— В вас есть какое-то обаяние. Меня влечет к вам. Ведь мы познакомились только нынче за обедом, a мне кажется, будто мы с вами знакомы давно-давно.
— Какой вы странный.
— Да… Меня все находят странным. Я не такой, как другие.
— А какой же вы?
— Какой? Да, знаете, долго говорить. Но только вы меня не должны бояться.
...На глухой улице южного городка стоял дом с садом, принадлежащей Ивану Авксентьевичу Чеботаренку.
187 кб
105 кб