Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Ясинская Марина Леонидовна. Родилась 7 октября 1980 года на Северном Кавказе в семье военнослужащего и, как следствие, в детстве сменила шесть школ и несколько мест жительства – Сибирь, Ленинград, Прибалтика и Поволжье. В 2002 году окончила Ульяновский государственный университет, получила дипломы юриста и переводчика и уехала в США. В 2006 году переехала в Канаду, город Эдмонтон. Защитила диссертацию и получила степень магистра права в университете Альберты. В настоящий момент занимается правовыми исследованиями и разработками реформ уголовного права в министерстве юстиции провинции.
Писать начала в 2006 году, предпочтение отдает фантастике и нереалистической прозе в самом широком её понимании. В 2008 году стала лауреатом премии Facultet в номинации «фантастика и фэнтези». Публиковалась в таких журналах как «Мир фантастики», «Полдень XXI век», «Химия и жизнь», «Уральский следопыт», «Сибирские огни», «День и ночь», «Очевидное и невероятное» и другие.
отрывок из произведения:
...Едва Эйре исполнилось четырнадцать, как родители выдали ее замуж. Бедно жила их семья — мать целыми днями толклась в огороде, отец пропадал на озере с сетью, да только выращенного на грядках да пойманного в волнах едва-едва хватало, чтобы прокормить пять голодных ртов. Как тут не отдать одного, коли забирают!
Коррген не только с выкупом за дочь подошел — он еще и рыцарский герб носил. И неважно, что не всякий герольд знаки его распознавал — слишком мелким и незначительным был род рыцаря — для нищей семьи рыбака тот казался едва ли не ровней самому королю.
Муж был ладен и пригож собой, храбр и отважен, и с оружием обращался умело. Да вот беда — слишком уж вспыльчив был у него нрав, слишком тяжела рука. Эйра старалась вовсю, ни на минутку не присаживалась — дом в чистоте держала, кушанья вкусные готовила и всегда весела была, встречая супруга. Но все равно доставалось ей от Корргена — иногда за какое упущенное дело, а куда чаще — просто так, без причины. Да так доставалось, что порою на людях совестно показаться было.
И когда однажды, охотясь на агишку, за которую местный сеньор обещал ловцу целую горсть серебра, Коррген налетел на законного владельца водяной лошадки, разозленного дине ший (1), и погиб от его руки, Эйра, немало натерпевшаяся за два года замужества, горевала недолго, да и то больше для виду, на людях. А сама была рада-радехонька, что не придется ей больше вздрагивать от звука тяжелых шагов на крыльце и бояться попасть под горячую руку.
Но радость радостью, да только как жить дальше? На скудное наследство налетела неведомая дальняя родня и вмиг разобрала — не досталось Эйре ничегошеньки, кроме того, что на ней было — платья льняного и кольца рубинового, обручального. На этом долго не протянешь.
В дом родной возвращаться? Да ведь как в тягость им, бедным, будет лишний рот!
Остается одно — снова замуж. Для вдовы она еще довольно молодая, семнадцати нет — глядишь, и приглянется кому. Только вот не лежала у Эйры душа к супружеству. Лучше одной впроголодь, чем за корку хлеба да крышу над головой изо дня в день на себе сносить тяжелый нрав супруга.
А тем временем родня Корргенова выпроводила ее за порог. Иди, мол, ступай, куда хочешь — нам и дела нет. Если бы хоть дитё родить мужу успела, может, и нашли бы тебе какой угол. А так — что проку тебя держать?
И пошла Эйра куда глаза глядят. Весь день шла, пока солнце не закатилось за горизонт, да и после, как стемнело, продолжала идти. Наконец, выбившись из сил, остановилась на круглой поляне в дремучем лесу. Под разлапистыми ветвями елей земля густо поросла мягким мхом. Эйра улеглась на него и заснула, ничуть не тревожась о том, что чудовище какое может в темноте из чащи выскочить или караван дине ший пролететь.
Той ночью Эйра спала спокойно и сладко, как не спала с первого дня своего замужества. Поутру проснулась — отдохнувшая, посвежевшая. Встала, огляделась вокруг.
Густо поросшую сочной травой зеленую полянку со всех сторон окружали высокие деревья, так плотно друг к другу стоящие, что не разглядеть было в лесу просвета. Между огромных стволов щедрой россыпью росли крупные сладкие ягоды. За пушистыми ветвями ели, под которой Эйре так сладко спалось, поблескивала ровная гладь небольшого озерца.
«Вот и останусь здесь», — решила Эйра. «Тихо, спокойно. Сама себе хозяйка. Ягод вокруг немало, поди, и грибы сыщутся. Вода чистая, свежая, рыбы в изобилии — то и дело чешуя серебристая блеснет. Ветви сухие отыщутся; камнями, что на берегу лежат, искру высеку, коли надо огонь развести. Мох мягкий, спать сладко. А как осень придет, и похолодает... Что ж, когда наступит, тогда и думать буду».
Так прошла дюжина дней, а за ней другая. Ни чудовище злобное, ни дине ший одинокий, ни человек заплутавший не казались. Радовалась Эйра поначалу тишине да покою. Потом не заметила, как тосковать стала — от того, что совсем одна-одинешенька, слова молвить некому. А там и ночи похолодали, и вода поутру в озере холодной была, только к обеду от солнечных лучей, пока еще ярко светивших, согревалась.
И вот как-то раз, искупавшись пополудни, сидела Эйра на мелком песочке, напевала себе под нос да неспеша чесала, сушила длинные волосы, рыжие, словно рябиновый лист по ранней осени. И вдруг откуда не возьмись показался из-за густых зарослей на другой стороне озера человек. Согнувшись с три погибели, пролез через колючие сучья кустов, вышел на берег, выпрямился во весь свой немалый рост. Хоть и молод, а статью внушителен. С рыцарским гербом на груди и длинным мечом на тяжелом поясе...