Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Февральский номер «ИЛ» открывают дневники классика английской литературы XX века Ивлина Во (1903–1966). «Начинает Во вести дневник, — пишет во вступительной статье переводчик Александр Ливергант, — …с младших классов школы, и ведет его… порой со значительными перерывами почти до самой смерти. Мы же приводим фрагменты из его „Дневников« до начала Второй мировой войны». Вероятно, читатели, знакомые со складом ума и слогом Ивлина Во, узнают льва по когтям и в беглых дневниковых записях:«…валлийцы настолько хорошо воспитаны, что на вопрос: „Эта дорога на Лльянддулас?« — всегда отвечают утвердительно»; или:«У леди Н. густая борода, лысая собака, пьяный муж и педераст сын…» — знакомый по художественным произведениям И. Во трагикомический бедлам. А некоторые досужие разговоры, взятые автором на карандаш, заставляют лишний раз подивиться неизбывному людскому легкомыслию: 1 ноября 1939 года: «Говорят: „В прошлую войну генералы усвоили урок, поэтому массовой резни не будет«…»
отрывок из произведения:
...Моя история
Меня зовут Ивлин Во я хажу в школу Хит-Маунт я в пятом класе наш класный рукавадитель мистер Стеббинг.
Мы все нинавидим мистера Купера, нашево матиматика. Сегодня сетьмой день зимнево семестра, а мой читвертый. Сегодня васкрисенье паэтаму я ни в школе. По васкрисеням у нас всекда на завтрак сасиски. Я сматрю как Люси их жарит у сырых ужасно смишной вит. Папа исдатель, он ходит в Чепмен-энд-Холл место ужасно скучьнае. Я собераюсь в церкофь. Алек[3] мой старший брат только што поехал в Шерборн. Дуит сильный ветер. Боюсь что кагда пойду в церкофь меня здует. Но меня не здуло.
18 августа 1914 года
Путешествие
Ехали под мостами, охранявшимися часовыми в будках, пока не добрались до Рединга, а там часовых не было ни одного.
Бат
Поездка бы удалась, если бы не пьяный в нашем купе: он обменивался с сыном какими-то непонятными знаками. Вышли из поезда и пошли в римские бани, где отлично провели время. Экскурсовод, который водил нас по городу, оказался большим ослом, мы с папой[4] за ним не ходили, решили, что будем лучше смотреть в путеводитель, чем на этого болвана.
1914, зимний семестр
Школьные мучения
Пришел к выводу, что худшей школы, чем Хит-Маунт, нет во всей Англии.
Сегодня было три урока латыни — страшное дело. Мистер Хинклифф с каждым днем все гаже. И с каждым днем нос у него все длиннее и длиннее. Весь первый урок обхаживал несчастного Спенсера — не повезло ему: он у Хинклиффа в любимчиках.
1915
Брайтон
Первое полугодие наконец позади, и мы (вдвоем с мамой) отправились в Брайтон. Вечером пошли в церковь. <…> Перекрестился и преклонил колени перед алтарем только я один.
Цеппелины
Часов в одиннадцать вечера меня разбудил Алек. Сказал, что прилетели цеппелины. Спускаемся вниз и видим: констебль носится по улице с криком «Выключить свет!» Цеппелины, оказывается, прямо у нас над головой. Услышали разрывы двух бомб, а потом забили пушки на Парламент-Хилл, и цеппы в клубах дыма убрались восвояси — убивать других детей.
1916, весенний семестр
Мы с Хупером шли домой, и тут какой-то парень лет десяти кричит нам: «Чего пялитесь, желторотые?» Погнались за ним, а навстречу, как водится, его старший брат. «Что, — говорит, — давно не получали?» Я ответил: «Давно», мы бросились друг на друга, в ход пускали и руки, и ноги, но победителем вышел я.
1916, летний семестр
Водяная Крыса
Довели Кэмерона до белого каления — ни одного учителя так не доводили. В лицо называем его Водяной Крысой и елозим по партам. Один раз до того разъелозились, что он не выдержал и спрашивает: «Откуда такой скрип?» — «А вы, — говорит ему Браун, — сядьте, сами увидите (услышите), как они скрипят». Потом Нобел нашел тряпку и подбросил ее на учительский стол. Умора.
Понедельник, 14 августа 1916 года Утром мы с мамой ходили по магазинам, она купила себе шляпку, а я, после долгих поисков, — блокнот и до самого обеда рисовал в нем нехорошие картинки. Перед обедом выкупались, вода оказалась холодней обычного, и волны; поплескался вволю. После обеда купался опять, вернулся голодный как волк, а к чаю всего-то крошечный кусочек хлеба с маслом, да пирожок с мой мизинец. Зато ужин превзошел все ожидания…
Лансинг-колледж[5], вторник, 23 сентября 1919 года
Алек как-то сказал, что живет в «непроницаемом» мире. И был прав. Меня же словно выбросило в совершенно иной мир, у меня теперь совершенно другие друзья, другой образ жизни. Домашний уют куда-то подевался — но, по правде сказать, без него я не скучаю...
...Моя история
