Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Песни, которые, казалось бы, помогли Визбору войти в центр внимания слушающей (и читающей) публики, на самом деле ему как прозаику даже помешали. Амплуа барда сразу и прочно пристало к нему, и поэтому все другие стороны его таланта (а был он одарен щедро и раскидисто – как актер, живописец, журналист), его повести и рассказы на этом фоне воспринимались как излишки роскоши или, хуже того, как любительские дополнения к основному делу.
А между тем по крутой экзотичности материала, по плотности ткани, наконец, по манере письма, ориентированной на такие авторитеты 50-60-х годов, как Ремарк и Хемингуэй, – Визбор-прозаик мог бы вписаться в контуры тогдашней «молодой литературы». Если бы вошел в ее круг.
Лев Аннинский
отрывок из произведения:
...Собственно говоря, знакомство их было шапочным. Альпинист второго разряда Юрий Вареное видел начальника спасательной службы лагеря «Алла-Арча» Алима Романова разве что из строя ежедневной утренней линейки и перед восхождениями, когда начспас придирчиво проверял снаряжение и беседовал с участниками. Вот и все знакомство… Их судьбы связала Корона, вершина редкой красоты и крутизны, шесть черных башен которой царственно оглядывают просторы Тянь-Шаньских гор с пятикилометровой высоты. Пройти Корону – это значит пройти через очень многое в своей жизни. Через страх. Через тяжелое лазанье по скалам. Через тоскливое желание отступить. На вертикалях Короны, километровыми мрачными плащами ниспадающих к голубым пропастям ледопадов, ковалось высокое спортивное мужество. К ее подножию подходили честолюбивые, высушенные бесконечными тренировками молодые парни. С ее вершин спускались новоявленные чемпионы страны, бородатые, с висящими на щеках клочьями обгорелой кожи… Деревянно выбрасывая вперед негнущиеся ноги, гремя скальными крючьями, нанизанными на брезентовые пояса, они оглядывались на черные стены и удивлялись: неужели они там были?
В лагере было пустовато – почти все участники работали на разных вершинах. Алим целыми днями пропадал у радиста, то распекая в эфире разгильдяев, у которых «упорхнул» вниз рюкзак с примусом, то советуя, то давая прямые приказания. С юга надвигался фен, мрачный ветер тяжелой тянь-шаньской непогоды… Украинцы «сидели» на пике Кирова, москвичи – на Свободной Корее, белорусы – на Короне… Его подняли ночью: под пятой башней – крупозное воспаление легких. Он был готов через четыре минуты – все заранее было собрано. Он будто предчувствовал несчастье. Небольшая группа в полной еще темноте вышла из лагеря. При свете фонарей поднялись по морене, вышли на ледник… Утром группа была уже на гребне. Здесь начиналось нечто похожее на светопреставление. Черный, острый как нож гребень Короны, ее скальные столбы и замки, башни и стены – все это, казалось, неслось с невероятной скоростью сквозь грязные клочья облаков, сквозь снеговые заряды, хлеставшие по лицу обшарпанной дворницкой метлой. Временами видимости не было вообще никакой. Спасатели шли много часов… И один раз странное случилось – крик послышался из полукилометровой пропасти, но никто из группы не слышал его, кроме Романова. Да и дико было предположить, что оттуда, из сумрачного ада ледовых разрывов, кто-нибудь мог кричать. Все решили сообща: почудилось начспасу, и без того грохот от ветра ужасный… Когда добрались они до палатки белорусских альпинистов, приткнувшейся на крохотном скальном выступе, то увидели молчаливых, подавленных горем людей. «Где больной?» – «У нас Варенов погиб». – «Какой Варенов?» – «Второразрядник».
…Утром его ударило камнями, перебило страхующую веревку и бросило вниз. Надежд не было никаких, ни одного шанса не было. С гребня – пятьсот метров свободного падения… – Я должен туда сходить, – сказал Романов. Ну что ж, все промолчали. Алим Васильевич был здесь старший и по званию, и по положению, да и по возрасту. Однако все точно знали – без пользы это дело, намучается начспас с напарником… Интересно, кого он только выберет себе. Но Романов решил идти один. Рассудил, что не помощники ему травмированные несчастьем люди, да и с больным здесь дел много – пусть потихонечку ведут вниз, по легчайшему пути спуска…