Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
«Округ Форд» — триумфальное возвращение Гришэма на американский Юг, где разворачивалось действие легендарного романа «Пора убивать», с которого началось победное шествие книг Джона Гришэма по всему миру.
Семь рассказов. Семь потрясающих историй о людях, в той или иной степени оказавшихся не в ладу с законом.
Семь завораживающих сюжетов — и неожиданных финалов.
Обитатели округа Форд — далеко не ангелы, и писатель отнюдь не льстит им.
Но возможно, именно поэтому читателю еще интереснее следить за поворотами их судеб — резкими, неожиданными, а порой и по-настоящему опасными…
отрывок из произведения:
...Дом престарелых «Тихая гавань» находился всего в нескольких милях от окраины Клэнтона — сначала вперед по главной дороге, затем свернуть на север. Располагался он в тенистой долине и не был виден проезжавшим мимо автомобилистам. Жизнь в домах вблизи скоростной автомагистрали всегда чревата опасностями. Знаю это по собственному опыту, потому что как раз работал в «Райских вратах», что недалеко от Виксбурга, когда мистер Альберт Ватсон пошел погулять, оказался на четырехполосной автомагистрали и был насмерть сбит бензовозом. Этот девяносточетырехлетний старик был моим любимчиком. Я присутствовал на его похоронах. Затем последовало судебное разбирательство, но я в нем не участвовал. Старики часто шляются где попало. Некоторые хотят сбежать, но это им никогда не удается. И лично я не виню их за такие попытки.
На первый взгляд приют «Тихая гавань» показался мне типичным для шестидесятых годов прошлого века кирпичным строением с плоской крышей и мало чем отличался от небольшой и чистенькой тюрьмы. В такие заведения отправляли пожилых людей доживать остаток дней в тишине и покое. Прежде подобные дома называли частными лечебницами и приютами, но затем название осовременилось, появились даже целые деревни престарелых, центры по реабилитации и прочие подобные дурацкие названия. «Мама находится в реабилитационном центре» — ну конечно, это звучит куда благозвучнее и куда более цивилизованно, нежели «мы упекли нашу мамашу в приют». Сама мамаша находится все там же; просто название заведения звучит приличнее по мнению всех, кроме этой самой мамаши.
Впрочем, как ни назови, но дома эти производят угнетающее впечатление. Тем не менее они — моя территория, мое призвание, даже миссия, а потому всякий раз, видя очередной дом престарелых, я испытываю радостное возбуждение от осознания перспектив.
Я припарковал свой старенький «фольксваген-жук» на маленькой и совершенно пустой стоянке у ворот, надел очки в черной оправе в стиле пятидесятых, поправил галстук с широким узлом — никаких там пиджаков или курток — и выбрался из машины. У входа, на веранде, крытой листовым железом, сидели с полдюжины моих новых друзей. Они расположились в плетеных креслах-качалках и смотрели в никуда. Я улыбнулся, и кивнул, и сказал «привет», но только двое как-то отреагировали. Вошел внутрь, и в нос ударил знакомый густой гнилостный запах антисептиков, которым всегда буквально пропитаны холлы и стены подобных заведений. Я прошел прямо в приемную и представился цветущей молодой женщине в униформе медсестры. Она сидела за стойкой и перебирала стопку бумаг, слишком поглощенная этим занятием, чтобы заметить меня.
— У меня назначена встреча на десять. С мисс Уилмой Дрел, — робко произнес я.
Она оглядела меня с головы до ног. Судя по всему, увиденное ей не понравилось — улыбки на лице не возникло.
— Ваше имя? — осведомилась она. Ее имя было Труди, если верить пластиковому бейджу, приколотому над объемистой левой грудью. Стало быть, Труди. Что ж, она может стать номером один в моем новом списке самых дерьмовых людей.
— Гилберт Гриффин, — вежливо ответил я. — На десять утра.
— Присядьте, — предложила она, кивком указав на ряд пластиковых стульев в холле.
— Благодарю вас. — Я аккуратно опустился на самый краешек стула, точно стеснительная девочка-подросток, и принялся изучать свои старые белые теннисные туфли и черные носки. Брюки из полиэстера, ремень слишком широкий. В этом прикиде, вернее, оболочке, я мог вполне сойти за представителя самого низшего класса.
Труди меж тем продолжила свое занятие: сидела, перебирала бумаги. Время от времени звонил телефон, она снимала трубку и отвечала достаточно вежливо. Через десять минут после моего прибытия — а я, заметьте, не опоздал ни на секунду — в холл из коридора вошла мисс Уилма Дрел и представилась. И на ней тоже была белая униформа, дополненная белыми чулками и белыми туфлями на толстой подошве, причем она страшно громко топала. Что и неудивительно — Уилма оказалась еще толще Труди...